Скрипичный стресс-код

— За один день попробовать такое количество невозможно, — рассказывает г-н Емельянов, — как на дегустации вин — всё начинает казаться одинаковым. Нужна передышка. Такая ответственность! Не себе ж беру, стресс! К тому же на альтах и виолончелях я не мог играть сам — помогали швейцарские коллеги из Базельского и Цюрихского оркестров.

...Экземпляры лежали в аудитории с прекрасной акустикой, но Сергей попросил помещение с акустикой поскромнее, не такой резонирующей, чтоб был слышен «натуральный» звук инструмента. Виолончели и 5-струнный контрабас в итоге, отобрал новые — 2010–2011 гг., скрипки — примерно поровну: 4 совсем свежих, две очень старых — XVIII–XIX вв., еще две — XX века.

— Вечный вопрос: что же лучше? А то иной раз слышишь, что «уважающий себя скрипач изделие моложе 150 лет в руки не возьмет».

— Покупка инструмента — всегда риск: сами понимаете, тонкая сфера. Это ж дело вкуса. Новые инструменты чем хороши — они раскрываются со временем. А старые... да, это как хорошее вино: могут быть не очень яркими, громкими, зато обладать потрясающим тембром и тоном. Но мне, например, понравились инструменты тамошних современных кремонских мастеров японца Тоши и американца Хайда (они тоже из мастерской Блота). Такая теперь в Италии интернациональная бригада. Может, и русские есть, но я не встречал.

Как только выбор случился — струнные положили в индивидуальные сейфы и опечатали, чтоб никто более к ним не прикоснулся. Затем везли фурой, через города и веси, в специальных картонных кейсах, упакованных в кофры с антидеформационными приспособлениями... (Кстати, с ними же в оркестр приехали валторны и арфа). Из виолончелей, разумеется, вынули душки, на всех были ослаблены струны — не дай бог какого-то напряжения.

На выходных инструменты отлеживались, пребывая в так называемой депрессии — прежде ведь были «раздеты», сняты подставки...

— А теперь струны натянули, деки стали упругими, — поэтому нужно время, чтобы скрипка или альт привыкли к этому состоянию.

Сегодня первые пульты под личную ответственность получат новые инструменты. И никто из них не скажет — «я лучше себе старый оставлю», ведь в лучшем случае люди играли на дешевых и не очень звучных немецких мануфактурах конца XIX века... Вот что значит грант, который сумел пробить дирижер Александр Сладковский — едва ли не первое обновление инструментария в нестоличном оркестре (суммы-то немаленькие: скрипки — до 15 тыс. евро за штуку, виолончели — до 25–30 тыс.).

— Радуемся от всей души, — говорит Сергей, — нам жутко повезло и со струнными, и с главным дирижером, другие о подобном и мечтать не могут. Кстати, и остальные инструменты тоже будут заменены со временем — пока вот только самый основной состав как для камерного оркестра.