«Мирас»

Художественный руководитель фестиваля - главный дирижер ГСО РТ Александр Сладковский. Говорилось, что изначально за пульт готовился встать маэстро Сладковский. Следующим дирижером планировался Ренат Салаватов. В итоге дирижер концерта - художественный руководитель La Primavera Рустем Абязов. Ситуация была слышна в звуковой картине, очень похожей на стиль Сладковского. Государственный симфонический оркестр Татарстана (ГСО РТ) играет в формате руководителя уже будто на автомате. Однако смог Абязов создать и свой неповторимый стиль.

Праздничная увертюра «Сабантуй», Назиб Жиганов - Фуат Мансуров. Помпезное, фанфароподобное начало ставит начальную вспышку света. Его сменяет глубокая лиричность и мягкость первой темы, выражающаяся у сердечности флейты. Развитие идет сквозь струнные, передающие новый помпезный аккорд. Следом начинается бег, демонстрирующий всю силу восточной пентатоники.

Одна фотокарточка о татарской культуре сменяет другую, между ними - связующие звенья из ровных, тянущихся веревок у струнных. Происходит смена занятий, связанных с контактом татарской культуры с природой. Сравнительно много малого барабана. Он придает картине элемент времени, ускорения его в процессе становления татарской цивилизации. Заканчивается на ошеломляющем по громкости созвучии. Жаркое, летнее произведение с палящим солнцем внутри.

Н. Жиганов. Симфония №8. Протяжное, тягучее вступление, правда, на громком звуке. Интересно, что добавляется клавесин. У Абязова как камерного дирижера очень красивые струнные. Их он противопоставил флейте. Практически не задействованы на первом плане медные. Абязов решил не выделять сильный традиционный у татарских композиций бас. Задо придал небывалую певучесть средним струнным, изображая то загадочность темной, таинственной пещеры, то напев ветра. У него средние струнные - силы природы, которые обожествляет человек. Чувствуется тяга к свободе и широким пространствам, тоска по родной степи. Удивительно верная ставка на протяжность и татарский мон через альты, виолончели. Скрипки развивают тему в обращении, раскрывая новую широту. Космичность, мировое пространство дает следующее разрешение через медно-духовые. Средние струнные и их развитие у скрипок - музыка души Абязова. Медные - актуальные и исполинские.

Снова малый барабан, как маятник, знаменует отсчет, сигнал времени. Появляются военно-боевые темы. Божественная энергия природы входит в контакт с мирским. Накал приводит к мощному разрешению и гулкому, громкому трепету больших ударных.

Сцены конфликта, боя сменяются на новый виток накопления связей с миром. Интерпретации Абязова - социальные, это гигантские полотна с атрибутами национальной психологии татарской культуры. Развитие и освоение пространства начинается заново, с достижением предыдущего общественного уклада.

Вторая часть - неторопливая, тоже певучая и осторожная, на топающих шагах, напоминающих прием пиццикато. У Абязова прекрасно получается передать татарскую сердечность. Затем спокойная, обычная с виду тема, серединная, без отклонений. Повествование, которое движется по линии без колебаний. И вот - долгожданное крещендо. Окончание его совсем не очевидное, оно сбивает с толку своей загадочностью. Красивое соло деревянно- духовых напоминает о жизни города. Которое уходит в движение по реке в штиль. Это символ летописи, перелистывания страниц. Музыка - фоновая и без движений, созерцательная, с принятием. Как состояние души восточного мудреца. Переправа через реку жизни заканчивается то расцветом, то интересными приключенческими перепадами на волнах громкости.

Удивительно сделанный, филигранный перепад с игрой на громкостях у Абязова. Да вот только наблюдательному старцу нипочем: его разум спокоен. Что символизирует тандем восточной, азиатской флейты, как в японской, вьетнамской культуре, и деревянно-духового. Социальные явления в этой симфонии переплетаются с психологическим описанием. И нормами жизни. Что выражается в не просто спокойном, а ясном, счастливом, светлом и солнечном состоянии сердца, которое описывает финальный аккорд всего оркестра. У Абязова получается описать скоплением звука теплый солнечный свет.

Третья часть символизирует реинкарнацию. Переводится картина снова в плоскость природы, и она так же с настроениями Сабантуя. Абязов, благодаря выработанному годами пониманию мон, весьма приятный дирижер для слушания сердцем. Согревает и одновременно протягивает душе руку к лиричности.

В этой части дирижер решает раскрыть трубу, которая в своем соло безупречна. И выдерживает традицию одновременной солнечности при лиризме. В ряде случаев Абязов уходит в камерное исполнение Жиганова, переключая  пейзаж с обширности на картину через увеличительное стекло. Меняет планы с широкого на приближенный. Интересные у него наложения струнных и духовых, особенно медных. Часто экспериментирует с танцевальными мелодиями.

Н. Жиганов. Сюита из балета «Нжери» в концертной редакции А. Луппова. Приглушенное, отдаленное, тихое начало. Двигается плавно, извиваясь, как змея. Роль факира играют медные, которые задают направление движения. Красивые восточные ударные, напоминающие арабские, индийские ритмы. Сумеречное, ночное действо. Извивающееся шествие времени, все укрупняется и поднимается. Интересно обращение темы из восточной в татарскую пентатоническую. Две цивилизации, восточная и степная, объединяясь, образовали мощный ядерный синтез, стройный, плотный.

Вторая часть ласковая и миловидная. Неспешная, расслабленная и хрупкая. Логическая кульминация чего - исключительное соло флейты. Этот инструмент у дирижера бесподобно волшебен. Прекрасные созвучия закрепляются на мелизмах, объединении флейт и скрипок. Что уже не раз удавалось на этом концерте у Абязова на ура. Затемняет маэстро и ударные. Из-за их сравнительной тишины на них - акцент, к ним приковывается внимание. Исключение - малый барабан, который дирижер разыгрывает либо вровень, либо поверх громкости оркестра.

Часты у Абязова громкие темы. Он как будто исследует оркестр на работу с громким звучанием, экспериментирует после родного камерного La Primavera. Эта громкость переносит слушателя на широчайший Вселенский масштаб, рсширяя горизонты сознания. Мы даже не представляем, насколько велик, широк и громаден мир в своем творении.

Н. Жиганов. «Симфонические новеллы», в 7 частях. Татарский стиль перемежается с европейским. Начало демонстративное, быстро сменяющиеся темы с одной на другую - как калейдоскоп из смешения Запада и Востока. Щелкает кратчайшая пауза - и тема сменяется на следующую, совсем не похожую и не связанную с предыдущими. Что характерно: нет фрагментарности.Все это – единое полотно.  

Во второй части то же самое, только через навыки обработки звука. Приемы и эффекты созвучий меняются так же быстро.

Третья часть резвая, дружелюбная и камерная, быстрая зарисовка. Четвертая часть - царская. Масштабная, с размахом церемонии шествия восточного шаха. Марш, однако не военный, а статусный. Напоминает неспешный, гордый ход слонов. Похожие, повторяющиеся широкие шаги растянувшегося звукового ряда. Интересен как задумка автора ее финал, оборванный, на недосказанности, срезанный.

Пятая часть - витиеватая, местами хитрая и неуловимая. Акцент у ГСО РТ перемещается с места на место, его сложно ухватить в пространстве. Если только это не пентатоника. Здесь ловится лицо именно татарской пентатоники, не китайской или японской.

Шестая часть снова неторопливо-умиротворенная. Интересно, здесь танец тоже сменяется шествием. Напоминает процесс распускания цветка, пентатоника уже синтоистическая японская. С погружением в веру о потустороннем мире, иллюзорности видимого и плавными, гибкими движениями человеческого тела. Потрясающе раскрываются в оппозиции основным темам деревянные и медные духовые на фоне быстрого и чуть слышного тремоло струнных. Проникающие в сердце, они создают катарсичный синтез восточного танца на базе боевого искусства и философии недеяния. Которая раскрывает внутренний мир, показывая, насколько бездонной является истинная - духовная - природа человека. Пожалуй, наиболее сильная часть. Дух то двигается, то пребывает на месте, в это время у ГСО РТ образуются необычайной красоты узоры.

Седьмой фрагмент пассионарный. С огромной силой в потенциале, уверенный, стойкий. Объединяя в себе все фрагменты, она чередует пассионарность с лиричностью, задором, подвижностью. Завершая ходом времени, который, разгоняясь, замедляется и находится в постоянном увеличении солнечной энергии любви. Это поиск вечности в условиях временного мира, который внутри никогда не кончается. Несмотря на существование конечного, размеренного времени.

Оптимистичный финал заменует логичность и справедливость временной жизни. Она - в нахождении вечности во всем: вокруг человека, внутри и далеко-далеко вовне. Это татарская тема необходимости Абсолюта.

В конце два выхода на бис. Высочайшего уровня по красоте и лиризму, душевности концерт. ГСО РТ - гордость Татарстана.

Руслан АХМЕТОВ. На снимке: Назиб Жиганов